Зеркальце (Г. Витез), читать сказки русских писателей о животных для самых маленьких ребят детей бесплатно он-лайн
На лесной полянке в траве лежало зеркальце. Кто его потерял – неизвестно. Может быть, пастушка проходила здесь со стадом или молодой охотник отдыхал в траве. А может быть, дети приходили сюда. Кто знает?
Зеркальце лежало в траве, и в него смотрелись лишь небо, солнце, ветви деревьев, облака да пролетавшие мимо птицы…
Однажды на полянку прискакал заяц. Видит – лежит зеркальце в траве. Посмотрел он в зеркальце и увидел свои уши, свои усы, свои глаза.
— Ох, да это же мой портрет! Только никак не припомню, когда я его потерял.
В это время с дерева спрыгнула белка. Скок-скок-скок – и спрашивает зайца: «Что это у тебя?»
— Я нашел свой потрет. Только никак не припомню, когда я его потерял.
— Дай посмотрю!
Белка посмотрела в зеркальце и увидела там свое изображение.
— Как тебе, заяц, не стыдно? Да разве ты не видишь, что это мой портер? На, посмотри получше!
Заяц снова посмотрел в зеркальце и опять увидел там свои уши, свои усы, свои глаза.
— Белка, в уме ли ты? Разве ты не видишь на этом портрете мои большие уши?
В то время как заяц и белка продолжали спорить, прилетела сойка.
— О чем вы спорите?
— Я нашел свой портрет, — ответил заяц, — а белка говорит, что этот ее портрет. У нее, наверное, с глазами не все в порядке.
— Глаза-то у меня в порядке, а вот у зайца, видно, с головой что-то не в порядке, если он утверждает, что это его портрет! Это же мой портрет, вот посмотри, сойка!
Сойка посмотрела в зеркальце и увидела свое изображение.
— Эх, эх, вы оба не в своем уме! Это же мой портер! Разве вы не видите мой клюв? Ведь у вас ни у кого нет клюва!
В самый разгар спора на полянке появился медведь.
— Что случилось? Почему столько шума?
— Я первый пришел на полянку и нашел свой портрет, — начал заяц. – Потом прискакала белка и сказала, что это ее портрет. А потом прилетела сойка и решила, что это ее портрет.
— Неправда, — сказала белка. – Посмотри, медведь, и ты убедишься, что это мой портрет.
— Ничего подобного! – рассердилась сойка. – Здесь ясно виден мой клюв. А разве у зайца и белки есть клюв?
Медведь посмотрел в зеркальце и засмеялся так громко, что весь лес затрясся.
— Ох, какие же вы глупые! Ха-ха-ха! Зачем вы ссоритесь? Ведь это же мой портрет!
Ни заяц, ни белка, ни сойка не посмели спорить с медведем.
Медведь взял зеркальце и заковылял по лесу, направляясь к своей берлоге.
В берлоге его ждали медведица и два маленьких медвежонка.
— Посмотрите! – еще с порога крикнул медведь. – Я принес свой портрет. А заяц, белка и сойка решили почему-то, что это их портрет! Вот посмотрите!
Посмотрела медведица и тут же сказала: «Конечно, здесь медвежья голова. Как это они, глупые, могли ошибиться?»
Посмотрели и медвежата, каждый по очереди, и сказали: «Это ты, папа, когда был еще маленьким, как мы, но уж, конечно, не заяц, не белка, и тем более не сойка».
— Так, так, сыночки мои! Вы еще маленькие, и все вам кажутся маленькими.
И медведь повесил зеркальце на стенку.
Источник: Витез Григор. Зеркальце. Диафильм, 1968. — 31 с.
Сказка про Радужное зеркало. Проза раздела «Духовное творчество». Эзотерика и духовное развитие.
Как-то я прогуливалась по торговому центру. Шла я медленно, смотрела во все витрины. Потому что мы договорились о встрече с подругой, и она сильно опаздывала. Я была одна, и настроение отчего-то было очень хорошее. Когда я услышала детский шум, то пошла в ту сторону. Источник — Эзотерика. Живое Знание
Большая группа младшеклассников толпилась у витрины. Дети громко смеялись, корчили рожи и показывали на витрину. Вокруг них плясали радужные блики. Я подумала, что цветные лучи пускают дети игрушками. Но их скоро увела учительница, а блики по-прежнему плясали вокруг.
Я присмотрелась и увидела, что в витрине выставлено зеркало. Самое обычное зеркало, без рамы и без цветного покрытия. Очень большое зеркало, размером во всю витрину. Но каким-то образом оно пускало радужных зайчиков. Я посмотрела вверх и по сторонам. Может поблизости есть предмет, что отражается и дает цветные блики? Но вокруг ничего яркого не было.
И никто из покупателей не останавливался у зеркала. Люди поспешно проходили мимо, не замечая радужные блики. Тогда я подошла совсем близко и посмотрела на свое отражение. И увидела, что в зеркале вокруг меня порхают яркие бабочки. Особенно много их было около головы и рук. Я оглянулась: позади меня не было насекомых, но радужные блики двигались так же прерывисто, как бабочки.
Я внимательно посмотрела внутрь зеркала. Там были такие же торговые отделы и прилавки, так же ходили мимо люди. Но было солнечней и ярче. И все люди радушно улыбались. И чем дольше я смотрела в зеркало, тем радостней мне становилось. И мои глаза, и губы улыбались сами по себе. И даже казалось, что невозможно опустить вниз уголки рта.
Я уже собиралась уходить, как заметила, что по зеркалу словно пробежала серая туча, и оно стало меркнуть. Мимо нас прошел угрюмый мужчина. Было видно, что он на кого-то зол: брови нахмурены, глаза сердито прищурены и губы плотно сжаты. Неожиданно для себя я остро почувствовала ужас, исходящий от мужчины. И мне стало страшно. Но я уже взрослая, и умею справляться со страхом. Но зеркало, наверное, было юным, и радужные блики исчезли. И передо мной было обычное зеркало.
Я старалась оживить зеркало изо всех сил: улыбалась, гладила, шептала ободряющие слова. Но оно не реагировало. На наше счастье, та самая группа младшеклассников шла обратно. Они веселой гурьбой обступили зеркало, и вновь заплясали радужные блики.
Я посмотрела в зеркало поверх детей и обомлела: там был совсем другой мир. Он был похож на наш только общими очертаниями. Но внутри были магазины, полные игрушек и сладостей. Продавцы были похожи на добрых фей и волшебников. И рядом с детьми стояли необычные животные — их питомцы.
Учительница вновь увела детей. Но зеркало еще очень долго пускало радужные блики. И после встречи с подругой я опять пришла посмотреться в него. И снова увидела радушных людей, и вновь мне хотелось неудержимо улыбаться.
По счастливой случайности, зеркало стояло недалеко от детского отдела. И мимо него каждый день ходили дети. Я очень надеялась, что и другие взрослые смогут заметить волшебство зеркала. И они разрешат детям подольше поиграть у зеркала, и сами в него заглянут, и зарядятся радостью.
Несколько раз мы приходили к зеркалу вместе с дочерью. Было любопытно наблюдать, как оживают ее фантазии там, за зеркальным стеклом. Как будто она берет за основу наш мир и творит новый, делая его по-детски красивым. У меня почему-то, кроме бабочек, ничего не получалось.
Но однажды, придя в торговый центр, мы не нашли зеркало. Нам сказали, что его демонтировали. Кажется, зеркало купил какой-то бизнесмен, распилил и продал по кусочкам.
Теперь подойдя к любому зеркалу, я стараюсь улыбаться и сохранять хорошее настроение. А если рядом моя дочь, я всматриваюсь еще внимательнее. Может, это часть радужного зеркала? И вот-вот появятся яркие блики? И мир в зеркальном отражении станет волшебно-прекрасным? А вслед за ним и наш мир станет ярче и красивее?
А может, такое зеркало появилось в Вашем доме?
Астра Гранина
Рейтинг: 1.8 (Проcмотров: 2614)
Читайте раздел Проза на портале эзотерики naturalworld.guru.
Читать книгу Сказка о волшебном зеркале
Елена ВЛАСОВА
СКАЗКА О ВОЛШЕБНОМ ЗЕРКАЛЕ
Нет, не зря в Звездных книгах Вечный запрет наложен на браки Великих со смертными. А дело тут вот в чем: если от этого брака рождался ребенок, что, к счастью, случалось очень редко, то этому ребенку принадлежал его Мир. Принадлежал безоговорочно и однозначно. И это могло стать проклятием этого мира — или его великим счастьем.
Но любовь — это то, над чем не властны Законы. И двое полюбили друг друга. И родилась у них дочь… А когда умерла Она, Он, похоронив ее по обычаю Звезд, ушел в иные миры. Не мог Он остаться здесь и умереть тоже не мог, и было в этом его великое горе. Но в этом мире оставил Он свою дочь, которой их любовь подарила весь мир.
— Что я буду делать с ним? — как-то спросила она, когда мать была еще жива.
— Беречь, очень беречь. А потом подаришь тому, с кем разделишь свою жизнь.
А ее отец смотрел на них и улыбался, так они были хороши. И вот принцесса осталась без родителей. Она жила в прекрасном дворце, правила великой страной, в которой все ее очень любили и потихоньку росла. Она была похожа на цветок подснежника, которые так любила ее мать. Хрупкая и нежная, с бездонно синими глазами, в которых сияли звезды. С детских лет дружила она с сыном королевского лесничего. Мальчик был некрасив, но какие он выращивал цветы! А как любили его птицы и животные, когда он и Принцесса вместе бродили по лесам и садам, окружавшим ее дворец. Она открывала ему все новые и новые тайны Мира. И никто не мог почувствовать их красоту так истинно, как он. Но вот исполнилось ей шестнадцать лет. А в этом возрасте принцессы выходят замуж и становятся королевами. Откуда только не приезжали женихи к Принцессе, чего только не привозили, но ко всему оставалась она равнодушной, и отказывала так тактично и учтиво, что даже обидеться было невозможно. А молодой лесничий осуждал себя за то, что каждый отказ приносил ему радость. Но что он мог с собой поделать? Только ни словом, ни взглядом не выдавать своих чувств. Она принцесса, а он… Она прекрасна, а он почти уродлив. Она подарит своему избраннику целый мир (как-то она проговорилась ему об этом), а что он может преподнести ей, кроме букета цветов? Но она отказывала всем, а с ним по прежнему была весела и ласкова. Юноша понимал, что ему нужно бежать отсюда, что… но стоило ей только пожелать его увидеть, как он приходил, словно слыша ее мысленный зов.
В тот день он пошел навестить свою прабабку. Она жила в нескольких часах пути от дворца и была очень стара и очень мудра. Может быть, поэтому и решил молодой лесничий, прежде чем уйти, попросить у нее совета. Долго смотрела в огонь седая старуха, когда рассказал он ей о своей любви. Ароматы трав, наполнявшие комнату, кружили ему голову, и юноше казалось, что тени от пламени складываются в какие-то странные знаки.
— Что ж, может оно и к лучшему, — тихо проговорила старушка.
— Что к лучшему?
— То, что так… Ты многого не понимаешь, но Принцесса — это и величайшее сокровище, и смертельная опасность. Опасность для всех живущих. Этот мир — ее, и об этом знают немногие. Но это не значит, что она просто лучше понимает все живое и всех живых. То есть, значит, но не только это… На наше счастье, она добра… Тяжелая тебе выпала доля, береги ее от злых людей.
— Да кого, бабуль?
— Принцессу, малыш. Никуда тебе от нее не уйти, да и не должен ты уходить. Видишь, что огонь говорит… А мрак близко. Береги ее.
— Не понимаю тебя. Мне нужно остаться?
— Да, малыш.
— Но ведь… Но ведь я ей совсем не нужен.
— А вот об этом ты судить погоди… Ты с ней говорил?
— Нет, разве бы я посмел?
— А ты поговори. И скорее. Ждать больше никак нельзя… А теперь иди домой.
— Ночь ведь уже, да и сказал я дома, что здесь заночую.
— Иди, иди. Тому, о ком думает Принцесса, в этой жизни бояться нечего.
А на другой день, уже под вечер, у чистого лесного родника, где росли синие колокольчики, он сказал ей слова, которые давно носил в своем сердце. Как засияли ее глаза!
— А я думала, что ты этого мне никогда не скажешь.
Нежные губы ароматом роз коснулись его щеки, а потом она исчезла, словно растворилась в укрывающих Мир сумерках. А он еще долго стоял, и счастью его не было предела, и в звездах небесных виделись ему ее глаза.
На другое утро встретились они в саду — она выбежала ему навстречу, освещая все своей радостью, а он, мокрый от росы и ночного дождя, протянул ей букет самых прекрасных на свете цветов. Их привел в себя голос первой фрейлины:
— Ваше Высочество, где Вы? Король из-за Северного запределья ждет вашей аудиенции! Где вы, Ваше Высочество?
— Ох, какая чушь, я ведь ему уже отказала!
Он улыбнулся.
— Ваше Высочество! Ваше Высочество!
— Она так просто не замолчит, сейчас всех на ноги поднимет. Пойдем в тронный зал, я прогоню этого короля, а потом ты скажешь, что берешь меня в жены.
Она засмеялась, и они вместе пошли во дворец мимо изумленных придворных.
Юноша стоял рядом с сидящей на троне Принцессой, когда в зал вошел Король запредельного Севера. Одет он был в синее с серебром, а глаза его смотрели на девушку так, что ей захотелось исчезнуть отсюда. Следом за ним слуги внесли какой-то большой предмет, закрытый расшитой тканью. Он низко поклонился принцессе.
— Я приветствую вас, Король, — ее голос звенел хрустальной капелью.
— О принцесса, я получил вчера Ваш отказ и вовсе не надеюсь, что вы измените свое решение. Я пришел проститься, еще раз взглянуть на Ваше лицо, и вручить Вам подарок.
И слуги сдернули ткань с огромного, чудно выполненного зеркала.
— Мне кажется, что это изделие Древних Северных Мастеров достойно хранить Ваш образ. Взгляните в него, Принцесса. Ведь сегодня вы еще прекраснее, чем вчера… — его голос звучал мягко и печально, но у юноши сжалось сердце. Он чувствовал беду, но не знал, откуда она идет.
— Взгляните, и оно сохранит Ваш образ так же ясно и чисто, как я сохраню его в сердце своем. Взгляните, я прощаюсь с вами навсегда и прошу о не столь уж многом.
И он снова низко склонился.
Принцесса встала с трона и, чуть смущаясь, пошла к зеркалу. На полпути она обернулась и встретилась глазами с любимым.
«Ничего», — сказали ее глаза, — «я посмотрю в это зеркало, и он уедет. А мы-то останемся»… Она подошла и встала перед зеркалом. И в этот миг юноша заметил, что в зеркале не отражались ни зал, ни стража, ни придворные, ни сам король, его поверхность была сверкающе чиста. А король смотрел на всех хищным радостным взглядом. Он рванулся вперед, чтобы оттолкнуть ее от колдовского стекла, но король железной рукой остановил его на полдороге и швырнул на пол. И с пола тронного зала юноша увидел, как померк вдруг свет, когда в зеркале возник образ Принцессы. А сама она с минуту смотрела на себя, а потом, оглядев зал, обратилась к Королю:
— Кто этот урод, дорогой, и что он здесь делает? — она смотрела на молодого лесничего, но не было звезд в ее глазах…
— Не знаю, но по-моему он хотел причинить тебе зло. Я остановил его.
Она кивнула страже:
— Вышвырните его вон, сегодня день моей помолвки с королем, и я не хочу омрачать его казнью.
Его вышвырнули из дворца, хоть стражники и были удивлены таким приказанием. Но они были всего лишь стражниками…
Юноша не плакал, глаза его были сухими. Кровавые слезы сочились из сердца.
Ночью он вновь сидел в маленьком домике своей прабабки, а она, поглаживая его по голове темной сморщенной рукой, что-то тихо приговаривала. Что — он не слышал, но наконец боль стала терпимой и он заснул.
А старуха о чем-то говорила с Огнем, и вся хижина была пропитана ароматами трав, горьких трав, трав боли и беды.
— Проснись! — он проснулся и сжал зубы, чтобы удержать стон — память вернулась сразу.
— Я знаю все. Я чуяла беду и была рада, что тебе выпало отвратить ее, что с тобой Принцесса разделит свою судьбу и чиста будет ваша власть на Миром. Но я ошиблась. Этот Король, он никакой не король. Он темный ужас Запределья, и те, кто его не знает, пусть благодарят за это судьбу. Из смертельного Мрака северных ночей вышел он, и никто не знает, в чем причина его рождения, ибо несметное число ужасов покрывает мрак Севера. Он был страшен всем, но он был слаб перед жизнью и перед живущими. Он великий Волшебник, но слишком давно не слышали о нем в мире, чтобы я могла заподозрить такое.
Та Принцесса, что сейчас ходит, улыбается, говорит, в полной его власти. Потому что это не принцесса — это Отражение. Настоящая Принцесса осталась в стекле. Только он волен выпустить ее оттуда, но он никогда этого не сделает. Он женится на Отражении и получит власть над Миром, старуха опустила голову, — и я не знаю ничего более страшного для живого. А сама она будет вечно заточена в зеркале и будет вечно страдать, чувствуя гибель Мира. Мы опоздали, малыш. Ни ей, ни нам уже не поможет даже Судьба. Иди и смотри вокруг, дыши воздухом, говори с людьми и радуйся всему, ибо это последние мгновения нашей жизни.
Она молчала, сгорбившись серым бесформенным комом.
— Иди…
Юноша вышел из избушки. Лес звенел птичьими голосами, пахло солнечным летним днем, спелой ягодой, цветами, травой, счастьем. Он пошел по тропинке. Никогда еще мир не играл перед ним всеми своими гранями в такой чистоте. Он шел во дворец, когда-то сама Принцесса дала ему ключи от всех его дверей. Но сейчас шел не к ней. Владыку Ужаса он нашел в саду, тот стоял и задумчиво обрывал лепестки роз, бросал их на землю…
Он заметил юношу…
Секунды, когда они смотрели друг на друга, показались юноше вечностью. Он умер и родился вновь…
— Я вижу, ты все знаешь. Чего же ты хочешь? — голос Владыки звучал холодно.
— Я прошу тебя, отпусти ее.
— А-а, ты ее любишь. Я чуть не опоздал, но все же успел. Я этого не сделаю, и ты знаешь, почему.
— Отпусти, прошу, умоляю тебя, не делай того, что ты задумал!
— Поди прочь, мальчишка! Много лет я мечтал о миге, когда буду держать этот Мир в ладонях, — он протянул руку, на ней лежала чудная алая роза, — и смогу сделать так! — он сжал кулак, сминая, раздирая, давя нежную плоть цветка.
— Вот так! Видишь! И я от этого не откажусь. Никогда.
Волна бешеной злобы подхватила юношу, кинула его к Магу. Тот ударил, и он рухнул в траву, обливаясь кровью.
— Вот так, — спокойно произнес Маг, поворачиваясь и удаляясь. На песчаной дорожке рядом с лицом юноши лежал истерзанный, окропленный кровью цветок.
Ночью молодой лесничий пришел к зеркалу, стоявшему теперь в одной из дальних комнат дворца. Кому теперь было нужно изображение Принцессы, которая завтра должна была стать Королевой?
Он смотрел на нее и в лунном свете она казалась живой, и ее глаза-звезды с нежностью и жалостью смотрели на юношу.
— Милая моя, любимая, — он приложился лбом к холодному стеклу и заплакал. Но здесь, рядом с ней, ему было легче. Под утро он заснул возле зеркала, у ее ног… И страшен был сон, который он увидел. Кровью, Огнем и Льдом покрывал Владыка Ужаса Землю. Без счета гибли люди и страшна была их смерть. И тьма заливала мертвые леса, поля, горы, и ужас сковывал сердца тех, кто жил, чтобы служить Тьме. И тут из рамы зеркала вышла она и, показав на окровавленный мир, который держала в руках бережно, словно ребенка, сказала:
— Ты можешь не допустить этого, ты один. Сделай то, о чем тебя попрошу.
— Я сделаю все, что ты скажешь, любимая.
— Тогда разбей зеркало. Разбей зеркало, разбей, разбей…
Когда он проснулся, эти слова сердцем стучали в нем.
«Разбей, разбей».
Он взглянул в зеркало, и ему показалось, что Принцесса смотрит на него с мольбой.
«Ты же обещал», — читал он в ее глазах.
«Я не могу!»
«Ты должен, ты обещал».
«Не могу!»
«Ты должен!»
«Не-ет!!!»
Он отвел взгляд. День был солнечный и шел к полудню, но солнце, казалось, потемнело. Он прошел по опустевшему дворцу — кто-из слуг сказал ему:
— Все в Храме. В Полдень Принцесса станет Королевой. Дай ей Звезда счастья. А что с тобой? Расшибся?
Юноша не ответил, пошел дальше. Он только вспомнил, что не смыл кровь, когда очнулся в саду.
«Разбей, разбей, разбей», — звенел в ушах ее голос, а сердце стучало: «Не убивай, не убивай ее!»
У того родника, где сказал он ей свои слова, юноша, опустившись на землю, смыл кровь. Потом лег на спину и посмотрел на небо. Солнце поднялось еще выше, но все вокруг еще больше потемнело. Синие колокольчики — любимые ее цветы, съежились и поникли. И в этом миг он вдруг почувствовал мир. Он вспомнил ее и почувствовал мир так, как чувствовала его она. Сколько в этом мире было любви, тепла, нежности. В нем была вся она. Да! Он понял вдруг это. В мире была вся она. И этот мир сейчас покрыла Тень. И Тень убьет Мир, когда настанет Полдень. Убьет ее. Опять убьет Ее. Он поднялся и пошел во дворец. И когда до полудня оставались мгновения, проклятое стекло разлетелось на тысячи сверкающих осколков. А в Храме диким зверем закричал Владыка Ужаса, глядя, как тает в воздухе его прекрасная невеста. И сразу в полумрак Храма обрушились яркие и горячие солнечные лучи.
Ее тело было совсем легким, легким как ветер. Он поднял ее на руки и понес. Все молчали, когда он проходил мимо, и только радостно гомонили птицы, благоухали цветы и травы, ярко-ярко сияло в бездонно-синем небе золотое солнышко.
Он нес ее к роднику, туда, где ярче звезд небесных засияли ее глаза, когда услышала она от него долгожданные слова любви.
Их похоронили вместе.
И по-прежнему чист этот родник.
И по-прежнему цветут над ним нежные синие колокольчики.
И печально звенят они, когда, скорбя, касается их ветер.
И по-прежнему над Миром светит солнце.
Сказка Волшебное зеркальце читать онлайн полностью, Русские сказки
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был купец-вдовец; у него были сын, да дочь, да родной брат… В одно время собирается этот купец в чужие земли ехать, разные товары закупать, берет с собой сына, а дома оставляет дочку; призывает он своего брата и говорит ему:
— Препоручаю тебе, любезный братец, весь мой дом и хозяйство и усердно прошу: присматривай построже за моей дочкою, учи ее грамоте, а баловать не позволяй!
— После того простился купец с братом и с дочерью и отправился в путь. А купеческая дочь была уж на возрасте и такой красоты неописанной, что хоть целый свет изойди, а другой подобной не сыщешь! Пришла дяде нечистая дума в голову, не дает ему ни днем, ни ночью покоя, стал он приставать к красной девице.
— Или, — говорит, — грех со мной сотвори, или тебе на свете не жить; и сам пропаду и тебя убью!..
Пошла как-то девица в баню, дядя за нею — только в дверь, она хвать полный таз кипятку и окатила его с головы до ног. Три недели провалялся он, еле выздоровел; страшная ненависть грызет ему сердце, и начал он думать: как бы отсмеять эту насмешку? Думал-думал, взял да и написал к своему брату письмо: твоя-де дочь худыми делами занимается, по чужим дворам таскается, дома не ночует и меня не слушает. Получил купец это письмо, прочитал и сильно разгневался; говорит сыну:
— Вот твоя сестра весь дом опозорила! Не хочу ж ее миловать: поезжай сию минуту назад, изруби негодницу на мелкие части и на этом ноже привези ее сердце. Пусть добрые люди не смеются с нашего рода-племени!
Сын взял острый нож и поехал домой; приехал в свой родной город потихоньку, никому не сказываясь, и начал по сторонам разведывать: как живет такая-то купеческая дочь? Все в один голос хвалят ее — не нахвалятся: и тиха-то, и скромна, и бога знает, и добрых людей слушается. Разузнавши все, пошел он к своей сестрице; та обрадовалась, кинулась к нему навстречу, обнимает, целует:
— Милый братец! Как тебя господь принес? Что наш родимый батюшка?
— Ах, милая сестрица, не спеши радоваться. Не к добру мой приезд: меня прислал батюшка, приказал твое белое тело изрубить на мелкие части, сердце твое вынуть да на этом ноже к нему доставить.
Сестра заплакала.
— Боже мой, — говорит, — за что такая немилость?
— А вот за что! — отвечал брат и рассказал ей о дядином письме.
— Ах, братец, я ни в чем не виновна!
— Купеческий сын выслушал, как и что случилося, и говорит:
— Не плачь, сестрица! Я сам знаю, что ты не виновна, и хоть батюшка не велел принимать никаких оправданий, а все-таки казнить тебя не хочу. Лучше соберись ты и ступай из отцовского дома куды глаза глядят; бог тебя не оставит!
— Купеческая дочь не стала долго думать, собралась в дорогу, простилась с братцем и пошла, куда и сама не ведает. А ее брат убил дворовую собаку, вынул сердце, нацепил на острый нож и повез к отцу. Отдает ему собачье сердце:
— Так и так, — говорит, — по твоему родительскому приказанию казнил сестрицу.
— А ну ее! Собаке собачья и смерть! — отвечал отец.
Долго ли, коротко ли блуждала красная девица по белому свету, наконец зашла в частый, дремучий лес: из-за высоких деревьев чуть-чуть небо видно. Стала она ходить по этому лесу и случайно вышла на широкую поляну; на этой поляне — белокаменный дворец, кругом дворца железная решетка.
— Дай-ка, — думает девица, — зайду я в этот дворец, не все же злые люди, авось худа не будет!
— Входит она в палаты — в палатах нет ни души человеческой; хотела было назад поворотить — вдруг прискакали на двор два сильномогучие богатыря, вошли во дворец, увидали девицу и говорят:
— Здравствуй, красавица!
— Здравствуйте, честные витязи!
— Вот, брат, — сказал один богатырь другому, — мы с тобой тужили, что у нас хозяйничать некому; а бог нам сестрицу послал.
Оставили богатыри купеческую дочь у себя жить, назвали родною сестрицею, отдали ей ключи и сделали надо всем домом хозяйкою; потом вынули острые сабли, уперли друг дружке в грудь и положили такой уговор:
— Если кто из нас посмеет на сестру посягнуть, то не щадя изрубить его этою самою саблею.
Вот живет красная девица у двух богатырей; а отец ее закупил заморских товаров, воротился домой и немного погодя женился на другой жене. Была эта купчиха красоты неописанной и имела у себя волшебное зеркальце; загляни в зеркальце — тотчас узнаешь, где что делается. Раз как-то собрались богатыри на охоту и наказывают своей сестрице:
— Смотри же, до нашего приезду никого к себе не пущай!
— Попрощались с нею и уехали. В это самое время заглянула купчиха в зеркальце, любуется своей красотой и говорит:
— Нет меня в свете прекраснее!
— А зеркальце в ответ:
— Ты хороша — спору нет! А есть у тебя падчерица, живет у двух богатырей в дремучем лесу, — та еще прекраснее!
Не полюбились эти речи мачехе, тотчас позвала к себе злую старушонку.
— На, — говорит, — тебе колечко; ступай в дремучий лес, в том лесу есть белокаменный дворец, во дворце живет моя падчерица; поклонись ей и отдай это колечко — скажи: братец на память прислал!
— Старуха взяла кольцо и отправилась, куда ей сказано; приходит к белокаменному дворцу, увидала ее красная девица, выбежала навстречу — захотелось, значит, вестей попытать с родной стороны.
— Здравствуй, бабушка! Как тебя господь занес? Все ли живы-здоровы?
— Живут, хлеб жуют! Вот братец просил меня про твое здоровье проведать да прислал в подарок колечко; на, красуйся!
— Девица так рада, так рада, что и рассказать нельзя; привела старуху в комнаты, угостила всякими закусками да напитками и наказала своему брату родному низко кланяться. Через час времени старуха поплелась назад, а девица стала любоваться колечком и вздумала надеть его на пальчик; надела — и в ту ж минуту упала мертвая.
Приезжают два богатыря, входят в палаты — сестрица не встречает: что такое? Заглянули к ней в спальню; а она лежит мертвая, словечка не молвит. Взгоревались богатыри: что всего краше было, то нежданно-негаданно смерть взяла!
— Надо, — говорят, — убрать ее в новые наряды да в гроб положить.
Стали убирать, и заприметил один на руке у красной девицы колечко:
— Неужели так ее и похоронить с этим колечком? Дай лучше сниму, на память оставлю.
Только снял колечко — и красная девица тотчас открыла очи, вздохнула и ожила.
— Что с тобой случилось, сестрица? Не заходил ли кто к тебе? — спрашивают богатыри.
— Заходила с родной стороны знакомая старушка и колечко принесла.
— Ах, какая же ты непослушная! Ведь мы недаром тебе наказывали, чтоб никого без нас в дом не пускала. Смотри, в другой раз того не сделай!
Спустя несколько времени заглянула купчиха в свое зеркальце и узнала, что ее падчерица по-прежнему жива и прекрасна; позвала старуху, дает ей ленточку и говорит:
— Ступай к белокаменному дворцу, где живет моя падчерица, и отдай ей этот гостинец; скажи: братец прислал!
— Опять пришла старуха к красной девице, наговорила ей с три короба разных разностей и отдала ленточку. Девица обрадовалась, повязала ленточку на шею — и в ту же минуту упала на постель мертвою. Приезжают богатыри с охоты, смотрят — сестрица лежит мертвая, стали убирать ее в новые наряды и только сняли ленточку — как она тут же открыла очи, вздохнула и ожила.
— Что с тобой, сестрица? Али опять старуха была?
— Да, — говорит, — приходила старушка с родной стороны, мне ленточку принесла.
— Ах, какая ты! Ведь мы ж тебя просили: никого без нас не примай!
— Простите, милые братцы! Не вытерпела, хотелось из дому вестей послушать.
Прошло еще несколько дней — заглянула купчиха в зеркальце: опять жива ее падчерица. Позвала старуху.
— На, — говорит, — волосок! Ступай к падчерице, непременно умори ее!
— Улучила старуха время, когда богатыри на охоту поехали, пришла к белокаменному дворцу; увидала ее в окошечко красная девица, не вытерпела, выскочила к ней навстречу:
— Здравствуй, бабушка! Как тебя бог милует?
— Покуда жива, голубушка! Вот таскалась по миру и сюда забрела тебя проведать.
Привела ее красная девица в комнату, угостила всякими закусками и напитками, расспросила про родных и наказала кланяться брату.
— Хорошо, — говорит старуха, — буду кланяться. А ведь тебе, голубушка, чай и в голове поискать некому? Дай-ка я поищу.
— Поищи, бабушка!
— Стала она искать в голове красной девицы и вплела в ее косу волшебный волосок; как скоро вплела этот волосок, девица в ту же минуту сделалась мертвою. Старуха зло усмехнулась и ушла поскорей, чтобы никто не застал ее, не увидел.
Приезжают богатыри, входят в комнаты — сестра лежит мертвая; долго они вглядывались-присматривались, нет ли на ней чего лишнего? Нет, ничего не видать! Вот сделали они хрустальный гроб — такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать; нарядили купеческую дочь в блестящее платье, словно невесту к венцу, и положили в хрустальный гроб; тот гроб поставили посеред большой палаты, а над ним устроили балдахин красного бархату с бриллиантовыми кистями с золотыми бахромами, и повесили на двенадцати хрустальных столбах двенадцать лампад. После того залились богатыри горючими слезами; обуяла их великая тоска.
— На что, — говорят, — нам на белом свете жить? Пойдем, решим себя!
— Обнялись, попрощались друг с дружкою, вышли на высокий балкон, взялись за руки и бросились вниз; ударились об острые камни и кончили свою жизнь.
Много-много годов прошло. Случилось одному царевичу на охоте быть; заехал он в дремучий лес, распустил своих собак в разные стороны, отделился от охотников и поехал один по заглохшей тропинке. Ехал-ехал, и вот перед ним поляна, на поляне белокаменный дворец. Царевич слез с коня, взошел по лестнице, стал покои осматривать; везде уборы богатые, роскошные, а хозяйской руки ни на чем не видно: все давным-давно покинуто, все запущено! В одной палате стоит хрустальный гроб, а в гробу лежит мертвая девица красоты неописанной: на щеках румянец, на устах улыбка, точь-в-точь живая спит.
Подошел царевич, взглянул на девицу, да так и остался на месте, словно невидимая сила его держит. Стоит он с утра до позднего вечера, глаз отвести не может, на сердце тревога: приковала его краса девичья — чудная, невиданная, какой во всем свете другой не сыскать! А охотники давно его ищут; уж они по лесу рыскали, и в трубы трубили, и голоса подавали — царевич стоит у хрустального гроба, ничего не слышит. Солнце село, сгустился мрак, и тут только он опомнился — поцеловал мертвую девицу и поехал назад.
— Ах, ваше высочество, где вы были? — спрашивают охотники.
— Гнался за зверем, да немного заплутал.
На другой день чуть свет — царевич уж на охоту собирается; поскакал в лес, отделился от охотников и тою же тропинкою приехал к белокаменному дворцу. Опять целый день простоял у хрустального гроба, глаз не сводя с мертвой красавицы; только позднею ночью домой воротился. На третий день, на четвертый все то же, и так целая неделя прошла.
— Что это с нашим царевичем подеялось? — говорят охотники. — Станемте, братцы, за ним следить, замечать, чтобы худа какого не случилося.
Вот поехал царевич на охоту, распустил собак по лесу, отделился от свиты и направил путь к белокаменному дворцу; охотники тотчас же за ним, приезжают на поляну, входят во дворец — там в палате хрустальный гроб, в гробу мертвая девица лежит, перед девицей царевич стоит.
— Ну, ваше высочество, недаром вы целую неделю по лесу плутали! Теперь и нам не уйтить отсюда до вечера.
Обступили кругом хрустальный гроб, смотрят на девицу, красотой ее любуются, и простояли на одном месте с утра до позднего вечера. Когда потемнело совсем, обратился царевич к охотникам:
— Сослужите мне, братцы, великую службу: возьмите гроб с мертвой девицей привезите и поставьте в моей спальне; да тихомолком, тайно сделайте, чтоб никто про то не узнал, не проведал. Награжу вас всячески, пожалую золотой казною, как никто вас не жаловал.
— Твоя воля жаловать; а мы, царевич, и так служить тебе рады! — сказали охотники, подняли хрустальный гроб, вынесли на двор, устроили на лошадях и повезли в царский дворец; привезли и поставили у царевича в спальне.
С того самого дня перестал царевич и думать об охоте; сидит себе дома, никуда из своей комнаты не выходит — все на девицу любуется.
— Что такое с нашим сыном приключилося? — думает царица. — Вот уж сколько времени, а он все дома сидит, из своей комнаты не выходит и к себе никого не пущает. Грусть-тоска, что ли, напала, али хворь какая прикинулась? Дай пойду посмотрю на него.
Входит царица к нему в спальню и видит хрустальный гроб. Как и что? Расспросила-разведала и тотчас же приказ отдала похоронить ту девицу, как следует по обычаю, в мать сырой земле.
Заплакал царевич, пошел в сад, нарвал чудесных цветов, принес и стал расчесывать мертвой красавице русую косу да цветами голову убирать. Вдруг выпал из ее косы волшебный волосок — красавица раскрыла очи, вздохнула, приподнялась из хрустального гроба и говорит:
— Ах, как я долго спала!
— Царевич несказанно обрадовался, взял ее за руку, повел к отцу, к матери.
— Мне, — говорит, — бог ее дал! Не могу жить без нее ни единой минуты. Позволь, родимый батюшка, и ты, родная матушка, допусти жениться.
— Женись, сынок! Против бога не пойдем, да и такой красоты во всем свете поискать!
— У царей ни за чем остановок не бывает: в тот же день честным пирком да и за свадебку.
Женился царевич на купеческой дочери, живет с нею — не нарадуется. Прошло сколько-то времени — вздумалось ей поехать в свою сторону, отца с братцем навестить; царевич не прочь, стал у отца проситься.
— Хорошо, — говорит царь, — поезжайте, дети мои любезные! Ты, царевич, отправляйся сухим путем в объезд, осмотри этим случаем все наши земли и порядки узнай, а жена твоя пусть на корабле плывет прямым путем.
Вот изготовили корабль к походу, нарядили матросов, назначили начального генерала; царевна села на корабль и вышла в открытое море, а царевич поехал сухим путем.
Начальный генерал, видючи прекрасную царевну, позавидовал ее красоте и начал к ней подольщаться; чего бояться, думает, — ведь она теперь в моих руках, что хочу — то и делаю!
— Полюби меня, — говорит он царевне, — коли не полюбишь — в море выброшу!
— Царевна отвернулась, не дает ему ответу, только слезами заливается. Подслушал генеральские речи один матросик, пришел к царевне вечером и стал говорить:
— Не плачь, царевна! Одевайся ты в мое платье, а я твое надену; ты ступай на палубу, а я в каюте остануся. Пусть генерал меня в море выбросит — я того не боюсь; авось справлюся, доплыву до пристани: благо теперь земля близко!
— Поменялись они платьем; царевна пошла на палубу, а матрос лег на ее постель. Ночью явился в каюту начальный генерал, схватил матроса и выкинул в море. Матрос пустился вплавь и к утру добрался до берега. Корабль пришел к пристани, стали матросы сходить на землю; сошла и царевна, бросилась на рынок, купила себе поварскую одежу, нарядилась поваренком и нанялась к своему родному отцу на кухне прислуживать.
Немного спустя приезжает к купцу царевич.
— Здравствуй, — говорит, — батюшка! Принимай-ка зятя, ведь я на твоей дочке женат. Да где ж она? Аль еще не бывала?
— А тут начальный генерал с докладом является:
— Так и так, ваше высочество! Несчастье случилося: стояла царевна на палубе, поднялась буря, началась качка, голова у ней закружилась — и мигнуть не успели, как царевна свалилась в море и потонула!
— Царевич потужил-поплакал, да ведь со дна моря не воротишь; видно, такова судьба ей назначена! Погостил царевич у своего тестя несколько времени и велел своей свите к отъезду готовиться; купец на прощанье задал большой пир; собрались к нему и купцы, и бояре, и все сродники: были тут и родной брат его, и злая старуха, и начальный генерал.
Пили, ели, прохлаждалися; один из гостей и говорит:
— Послушайте, господа честные! Что все пить да пить — с того добру не быть; давайте-ка лучше сказывать сказки.
— Ладно, ладно! — закричали со всех сторон. — Кто же начнет?
— Тот не умеет, другой не горазд, а третьему вино память отшибло. Как быть? Отозвался тут купеческий приказчик:
— Есть у нас на кухне новый поваренок, много по чужим землям странствовал, много всяких див видывал и такой мастер сказки сказывать — что на поди!
— Купец позвал того поваренка.
— Потешь, — говорит, — моих гостей!
— Отвечает ему поваренок-царевна:
— Что рассказать-то вам: сказку аль бывальщину?
— Сказывай бывальщину!
— Пожалуй, можно и бывальщину, только с таким уговором: кто меня перебьет, того чумичкой в лоб.
Все на это согласились. И царевна начала рассказывать все, что с нею самой случилося.
— Так и этак, — говорит, — была у купца дочь; поехал купец за море и поручил своему родному брату смотреть за девицей; дядя позарился на ее красоту и не дает ей ни минуты спокою…
— А дядя слышит, что речь про него идет, и говорит:
— Это, господа, неправда!
— А, по-твоему неправда? Вот же тебе чумичка в лоб!
— После того дошло дело до мачехи, как она волшебное зеркальце допрашивала, и до злой старухи, как она к богатырям в белокаменный дворец приходила, — и старуха и мачеха в один голос закричали:
— Вот вздор какой! Этого быть не может.
Царевна ударила их по лбу чумичкою и стала рассказывать, как она лежала в хрустальном гробе, как нашел ее царевич, оживил и женился на ней и как она поехала отца навестить.
Генерал смекнул, что дело-то не ладно, и просится у царевича:
— Позвольте мне домой уйти; что-то голова разболелась!
— Ничего, посиди немножко!
— Стала царевна про генерала рассказывать; ну, и он не вытерпел.
— Все это, — говорит, — неправда!
— Царевна его чумичкою в лоб да сбросила с себя поварское платье и открылась царевичу:
— Я-де не поваренок, я — твоя законная жена!
— Царевич обрадовался, купец — тоже; бросились они обнимать, целовать ее; а потом принялись суд судить; злую старуху вместе с дядею на воротах расстреляли, мачеху-волшебницу к жеребцу за хвост привязали, жеребец полетел в чистое поле и разнес ее кости по кустам, по яругам; генерала царевич сослал на каторгу, а на его место пожаловал матроса, что царевну от беды спас. С того времени жили царевич, его жена и купец вместе — долго и счастливо.
Теги: волшебная мачеха про людей
где живет сказка.Обзор детских книг. Волшебные книги
Книга открывает дорогу в особый мир. Но иногда для того, чтобы поверить в сказку, человеку необходим какой-нибудь материальный объект. Необычный. Потенциально магический. Может быть, он еще и сверкает на солнце? Или рассказывает историю каждому, кто взглянет на него? Тем лучше!
Показывая души людей, порождая легенды о двойниках, зеркало казалось мистическим порталом в неизведанное.
Для детей волшебное отражение все так же притягательно. Правда, вызывает оно не осторожный страх, а любопытство. Такое переосмысление роли предмета нашло отражение в литературе. То, что было окутано предрассудками и приметами, помогало отвести смертоносный взгляд Медузы Горгоны в вечном мифе, постепенно становилось дверью в чудесную страну.
Этот далекий край мог по-прежнему таить в себе опасности и требовать от героев стойкости и мужества, но ведь в Зазеркалье просто так не попадают. Отраженный мир нужен для того, чтобы понять что-то очень важное для себя и, возможно, чуточку повзрослеть.
Джекоб Бесшабашный, герой книг Корнелии Функе, не предполагал, что, однажды закрыв руками собственный облик в зеркале, сможет пройти сквозь стеклянную поверхность. А как мальчишке устоять перед дорогой подвигов и славы? Только мог ли он знать, что страсть к отчаянным приключениям поставит под угрозу жизнь брата?
Взглянуть на себя со стороны позволило капризной девочке Оле Королевство кривых зеркал. В ее отражении по имени Яло все недостатки приобрели гротескные черты. Сказка Виталия Губарева перекликается с предысторией «Снежной королевы» Ханса Кристиана Андерсена: лживые зеркала, поработившие народ, разлетелись по всему свету россыпью осколков — к удовольствию злобного тролля.
Другую иллюзию дарит смотрящему Зеркало желаний в книге «Гарри Поттер и философский камень». Это уже не метафора мира, полного заблуждений. Зеркало обнажает сущность каждого человеческого сердца, позволяет заглянуть в его потаенные уголки. Похоже действуют картины-квадры на страницах повести-антиутопии Алины Бронски «Дитя зеркала». Каждый видит в этих творениях фей частицу себя, шедевры живописи раскрывают внутренний мир человека. Но наступила «Эпоха нормальности», поэтому их стремятся заменить обычными плоскими зеркалами — отражающими только реальные, «правильные» вещи, подавляющими живую фантазию.
Зеркала души в книге Андрея Огонькова «Тайна Севера. Зеркала» более символичны. Это медальоны, в которых живут музы, позволяющие человеку владеть собственным вдохновением. Люди, открытые творчеству и знаниям, в этом мире становятся Откровенными. Их жизнь далека от бесцельного существования Зеркальных, которые бродят по земле, словно тени. Но существуют Откровенные, которые направляют свои таланты на подавление чужой воли. Они убивают все то прекрасное, что заключено в зеркале душе.
В отличие от многоуровневых идей романа, выводы в басне Ивана Крылова «Зеркало и обезьяна» очевидны. Осуждается недальновидность, поверхностный взгляд, отказ признать собственные недостатки — смеясь над отражением, обезьяна передразнивает саму себя. Некоторые, впрочем, принимают правду — но только до тех пор, пока она их устраивает. Знакомые всем с детства слова: «Свет мой, зеркальце! Скажи, да всю правду доложи», — превращают всезнание в бремя черной зависти, когда выясняется, что краше всех на свете вовсе не хозяйка чудо-предмета. Яркий образ рассерженной мачехи дан в книге «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях» с мягко-узорными иллюстрациями Евгения Антоненкова. Упрощенный вариант «Белоснежки» издательства «Лабиринт Пресс» понравится самым маленьким читателям: на рисунках не найти лишних деталей, а на обложке есть волшебная кнопка — при нажатии раздается приятная мелодия.
Также придутся по вкусу малышам две маленькие книжки, с помощью которых в Зазеркалье можно побывать самому — ведь внутри есть встроенное небьющееся зеркальце. Пересказ чешской народной сказки «Волшебное зеркальце» — о первом знакомстве лесных зверей с «чудесным портретом»: «кто на него ни взглянет, там себя увидит». Книжечка Андрея Усачева «Чудесное зеркальце» предлагает ребенку поиграть с отражением: побыть кошечкой, состроить рожицу, подобно обезьянке, повторить улыбку солнышка.
Преломляя образы действительности, делая окружающее пространство объемнее, зеркало дает бесконечный простор фантазии. Именно так героиня Льюиса Кэрролла смогла проверить, растоплен ли камин в комнате повторенного наоборот мира, — в книге «Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье». А если не переступать зыбкую грань — мираж придет сам, вылезет из зеркала длинными тенями приведений, как в комиксе Евгении Голубевой «Жила-была принцесса. История с привидениями».
Однако в волшебное путешествие можно отправиться и другими способами — пользуясь достижениями науки и знанием природных законов. Книга «Зеркало. Секреты знакомых предметов» знаменитого учителя физики Анатолия Шапиро, который составил много аналогичных игровых справочников, расскажет об интересных свойствах зеркал, среди них: искажения, эффект «комнаты смеха», различные обманы зрения. А также возможности зеркал, которые позволили создать калейдоскоп, перископ и сейсмограф. Интересно, что ответы на предложенные задания тоже зашифрованы зеркально.
Зеркала — необходимый атрибут волшебной сказки, они — способ показать все лучшее и худшее, что есть в ее героях. Но и сама книга является отражением действительности, где навеки отпечатались чудеса зазеркалья.
Отправить свой рассказ для публикации на сайте можно на [email protected]
Разбитое зеркало — Корейская сказка
- Подробности
- Категория: Корейская сказка
Разбитое зеркало (корейская сказка)
Давным-давно это все было. Тогда в корейских деревнях никто и не знал, что на свете есть зеркала. В деревнях зеркал не было, а в Сеуле они были. И вот одному деревенскому купцу пришлось поехать по делам в Сеул. Там он купил себе зеркало, уложил его в ящик и привёз домой. А дома купец никому не рассказал о своей покупке: ни жене, ни матери, ни отцу, ни сыну.
Когда никого не было в комнате, купец открывал ящик, где лежало зеркало, и смотрелся в него. Очень нравилось этому человеку смотреться в зеркало, которое он привёз из Сеула.
Заметила жена, что муж частенько открывает по секрету ящик, и решила узнать, что он там прячет. Улучила она время, когда купца не было дома, открыла крышку ящика, нагнулась и посмотрела. А из ящика на неё глядит молодая красивая женщина.
Заплакала жена:
— Мой муж привёз себе новую жену! Он меня теперь на улицу выгонит.
Услышала её плач мать купца, прибежала узнать, что случилось. А жена купца говорит сквозь слёзы:
— Мой муж прячет в ящике новую жену. На меня он теперь и смотреть не захочет.
Заглянула мать в ящик, а оттуда на неё старуха смотрит.
Накинулась старая на молодую женщину:
— Боги, видно, разум у тебя отняли. Это мне надо плакать. Мой сын привёз себе новую мать! Меня он теперь и признавать не захочет!
И старуха тоже начала плакать. Так сидели они обе — старая и молодая — и громко плакали.
Услыхал их крик отец купца — прибежал узнать, что случилось. Начали обе женщины рассказывать ему наперебой о своём несчастье. Одна говорит, что муж себе привёз новую жену из Сеула, другая твердит, что сын себе новую мать из Сеула привёз. И обе плачут и на ящик показывают.
Подошёл старик к ящику, открыл крышку, заглянул и тоже завопил:
— У вас у обеих глаза на затылке! Нет здесь ни жены, ни матери, а привёз мой сын себе нового отца!
И он тоже стал плакать.
Так сидели они втроём — жена, мать, отец — и громко на весь дом плакали.
Услышал со двора их плач сынишка купца. Ему недавно исполнилось семь лет, но он был самый известный шалун и забияка на своей улице.
Прибежал мальчик в комнату; в одной руке у него конфета, в другой — камень большой. Должно быть, он только что за собакой гонялся.
Видит мальчик, что и мать, и бабка, и дедушка плачут горько и все на ящик показывают. Заложил шалун руку с камнем за спину и заглянул в ящик. Смотрит — в ящике какой-то мальчишка и в руке его конфетку держит!
— Ах ты негодный! — закричал сын купца. — Ты у меня конфету украл. Вот тебе, получай!
И он со всего размаха запустил в мальчишку камень. Зеркало и разбилось вдребезги!
Не стало у купца больше зеркала. А всё потому, что он никому не рассказал о своей покупке и хотел один ею пользоваться.
— КОНЕЦ —
Корейская народная сказка. Иллюстрации.
Антон Чехов — Зеркало: читать сказку для детей, текст онлайн на РуСтих
Подновогодний вечер. Нелли, молодая и хорошенькая дочь помещика-генерала, день и ночь мечтающая о замужестве, сидит у себя в комнате и утомленными, полузакрытыми глазами глядит в зеркало. Она бледна, напряжена и неподвижна, как зеркало.
Несуществующая, но видимая перспектива, похожая на узкий, бесконечный коридор, ряд бесчисленных свечей, отражение ее лица, рук, зеркальной рамы — всё это давно уже заволоклось туманом и слилось в одно беспредельное серое море. Море колеблется, мигает, изредка вспыхивает заревом…
Глядя на неподвижные глаза и открытый рот Нелли, трудно понять, спит она или бодрствует, но, тем не менее, она видит. Сначала видит она только улыбку и мягкое, полное прелести выражение чьих-то глаз, потом же на колеблющемся сером фоне постепенно проясняются контуры головы, лицо, брови, борода. Это он, суженый, предмет долгих мечтаний и надежд. Суженый для Нелли составляет всё: смысл жизни, личное счастье, карьеру, судьбу. Вне его, как и на сером фоне, мрак, пустота, бессмыслица. И немудрено поэтому, что, видя перед собою красивую, кротко улыбающуюся голову, она чувствует наслаждение, невыразимо сладкий кошмар, который не передашь ни на словах, ни на бумаге. Далее она слышит его голос, видит, как живет с ним под одной кровлей, как ее жизнь постепенно сливается с его жизнью. На сером фоне бегут месяцы, годы… и Нелли отчетливо, во всех подробностях, видит свое будущее.
На сером фоне мелькают картина за картиной. Вот видит Нелли, как она в холодную зимнюю ночь стучится к уездному врачу Степану Лукичу. За воротами лениво и хрипло лает старый пес. В докторских окнах потемки. Кругом тишина.
— Ради бога… ради бога! — шепчет Нелли.
Но вот наконец скрипит калитка, и Нелли видит перед собой докторскую кухарку.
— Доктор дома?
— Спят-с… — шепчет кухарка в рукав, словно боясь разбудить своего барина. — Только что с эпидемии приехали. Не велено будить-с.
Но Нелли не слышит кухарки. Отстранив ее рукой, она, как сумасшедшая, бежит в докторскую квартиру. Пробежав несколько темных и душных комнат, свалив на пути два-три стула, она, наконец, находит докторскую спальню. Степан Лукич лежит у себя в постели одетый, но без сюртука и, вытянув губы, дышит себе на ладонь. Около него слабо светит ночничок. Нелли, не говоря ни слова, садится на стул и начинает плакать. Плачет она горько, вздрагивая всем телом.
— Му… муж болен! — выговаривает она.
Степан Лукич молчит. Он медленно поднимается, подпирает голову кулаком и глядит на гостью сонными, неподвижными глазами.
— Муж болен! — продолжает Нелли, сдерживая рыдания. — Ради бога, поедемте… Скорее… как можно скорее!
— А? — мычит доктор, дуя на ладонь.
— Поедемте! И сию минуту! Иначе… иначе… страшно выговорить… Ради бога!
И бледная, измученная Нелли, глотая слезы и задыхаясь, начинает описывать доктору внезапную болезнь мужа и свой невыразимый страх. Страдания ее способны тронуть камень, но доктор глядит на нее, дует себе на ладонь и — ни с места.
— Завтра приеду… — бормочет он.
— Это невозможно! — пугается Нелли. — Я знаю, у мужа… тиф! Сейчас… сию минуту вы нужны!
— Я тово… только что приехал… — бормочет доктор. — Три дня на эпидемию ездил. И утомлен, и сам болен… Абсолютно не могу! Абсолютно! Я… я сам заразился… Вот!
И доктор сует к глазам Нелли максимальный термометр.
— Температура к сорока идет… Абсолютно не могу! Я… я даже сидеть не в состоянии. Простите: лягу…
Доктор ложится.
— Но я прошу вас, доктор! — стонет в отчаянии Нелли. — Умоляю! Помогите мне, ради бога. Соберите все ваши силы и поедемте… Я заплачу вам, доктор!
— Боже мой… да ведь я уже сказал вам! Ах!
Нелли вскакивает и нервно ходит по спальне. Ей хочется объяснить доктору, втолковать… Думается ей, что если бы он знал, как дорог для нее муж и как она несчастна, то забыл бы и утомление и свою болезнь. Но где взять красноречия?
— Поезжайте к земскому доктору… — слышит она голос Степана Лукича.
— Это невозможно!.. Он живет за двадцать пять верст отсюда, а время дорого. И лошадей не хватит: от нас сюда сорок верст да отсюда к земскому доктору почти столько… Нет, это невозможно! Поедемте, Степан Лукич! Я подвига прошу. Ну, совершите вы подвиг! Сжальтесь!
— Чёрт знает что… Тут жар… дурь в голове, а она не понимает. Не могу! Отстаньте.
— Но вы обязаны ехать! И не можете вы не ехать! Это эгоизм! Человек для ближнего должен жертвовать жизнью, а вы… вы отказываетесь поехать!.. Я в суд на вас подам!
Нелли чувствует, что говорит обидную и незаслуженную ложь, но для спасения мужа она способна забыть и логику, и такт, и сострадание к людям… В ответ на ее угрозу доктор с жадностью выпивает стакан холодной воды. Нелли начинает опять умолять, взывать к состраданию, как самая последняя нищая… Наконец доктор сдается. Он медленно поднимается, отдувается, кряхтит и ищет свой сюртук.
— Вот он, сюртук! — помогает ему Нелли. — Позвольте, я его на вас надену… Вот так. Едемте. Я вам заплачу… всю жизнь буду признательна…
Но что за мука! Надевши сюртук, доктор опять ложится. Нелли поднимает его и тащит в переднюю… В передней долгая, мучительная возня с калошами, шубой… Пропала шапка… Но вот, наконец, Нелли сидит в экипаже. Возле нее доктор. Теперь остается только проехать сорок верст, и у ее мужа будет медицинская помощь. Над землей висит тьма: зги не видно… Дует холодный зимний ветер. Под колесами мерзлые кочки. Кучер то и дело останавливается и раздумывает, какой дорогой ехать…
Нелли и доктор всю дорогу молчат. Их трясет ужасно, он они не чувствуют ни холода, ни тряски.
— Гони! Гони! — просит Нелли кучера.
К пяти часам утра замученные лошади въезжают во двор. Нелли видит знакомые ворота, колодезь с журавлем, длинный ряд конюшен и сараев… Наконец она дома.
— Погодите, я сейчас… — говорит она Степану Лукичу, сажая его в столовой на диван. — Остыньте, а я пойду посмотрю, что с ним.
Вернувшись через минуту от мужа, Нелли застает доктора лежащим. Он лежит на диване и что-то бормочет.
— Пожалуйте, доктор… Доктор!
— А? Спросите у Домны… — бормочет Степан Лукич.
— Что?
— На съезде говорили… Власов говорил… Кого? Что?
И Нелли, к великому своему ужасу, видит, что у доктора такой же бред, как и у ее мужа. Что делать?
— К земскому врачу! — решает она.
Засим следуют опять потемки, резкий, холодный ветер, мерзлые кочки. Страдает она и душою и телом, и, чтобы уплатить за эти страдания, у обманщицы-природы не хватит никаких средств, никаких обманов…
Видит далее она на сером фоне, как муж ее каждую весну ищет денег, чтобы уплатить проценты в банк, где заложено имение. Не спит он, не спит она, и оба до боли в мозгу думают, как бы избежать визита судебного пристава.
Видит она детей. Тут вечный страх перед простудой, скарлатиной, дифтеритом, единицами, разлукой. Из пяти-шести карапузов, наверное, умрет один.
Серый фон не свободен от смертей. Оно и понятно. Муж и жена не могут умереть в одно время. Один из двух, во что бы то ни стало, должен пережить похороны другого. И Нелли видит, как умирает ее муж. Это страшное несчастие представляется ей во всех своих подробностях. Она видит гроб, свечи, дьячка и даже следы, которые оставил в передней гробовщик.
— К чему это? Для чего? — спрашивает она, тупо глядя в лицо мертвого мужа.
И вся предыдущая жизнь с мужем кажется ей только глупым, ненужным предисловием к этой смерти.
Что-то падает из рук Нелли и стучит о пол. Она вздрагивает, вскакивает и широко раскрывает глаза. Одно зеркало, видит она, лежит у ее ног, другое стоит по-прежнему на столе. Она смотрится в зеркало и видит бледное, заплаканное лицо. Серого фона уже нет.
«Я, кажется, уснула…» — думает она, легко вздыхая.